Третья поездка ознаменовалась первым массовым паломничеством. Стелку забили на 7 часов утра в субботу у библиотеки. В то серое, дождливое утро меня сопровождали две фразы “Утро начинается по команде ‘Подъём!'” и “Стою на асфальте я, в лыжи обутый”. Победив, наконец, энтропию, присущую большим группам программистов, таки не умеющим ходить строем, с небольшими остановками и задержками, мы собрались уже на горе, настроили рации, и разбежались на весь оставшийся день в разные стороны, чтобы изредка друг на друга наталкиваться в самых неожиданных местах.
Снег валил весь день, видимость уже внизу была никакая, а наверху всё усугублялось туманом и облаками. Скатившись один раз, ориентируясь исключительно на звук и ощупь, под какие-то невнятные вспышки, я вспомнил, что иногда люди надевают очки, и, к счастью, у одного товарища их было два! В смысле две, нет, двое, в общем, их нашлось. Я увязался за К, и оказался на бэк-сайде, где горки местами, может, и чёрные, но теперь, когда их засыпало снегом, они вовсе даже наоборот – все нафик белые. “А, похрен!”, – подумал я, и смело прыгнул вслед за остальными. Снега оказалось по уши. Лыж не видно, кочки чувтсвуются только когда неожиданно проваливаешься или тебя вдруг подбрасывает. Я отчётливо почувствовал себя Лохматым из мультика про колёса , садами и огородами вернулся назад, где я ландшафт хоть приблизительно помнил по предыдущим поездкам. Каталось медленно и мягко, один раз только лыжа не отсегнулась, и я чуть не потянул колено. Сажусь в машине, разливаю привычный чифирь из термоса (в следующий раз – ещё меньше заварки) и stamina potion, какая-то зелёная протеиновая дурь. Снегу в тот день нападало три фута.
Вечером на скачках понимаю, колено всё-таки потянул. Another day on the races, another hard day’s night. Каждый раз что-то новое, а ведь через неделю Бейкер.